Важная информация
Мы в социальных сетях
Победитель
Ни с одним своим дедом я знаком не был. Дед по отцу умер в начале 50-х прошлого века от туберкулеза. Болезнь настигла его в холодных степях под Сталинградом во время эвакуации колхозного имущества с Днепропетровщины. Дед был председателем колхоза и никогда ничего не брал лично для себя. Но многих спас от голодной смерти. Я слышал слова благодарности Мироновичу за это от стариков. А дед по маме ушел на фронт в 1943 году после освобождения от фашистов все той же Днепропетровщины. И не вернулся, оставив с тремя малолетними детьми бабушку. Все, что осталось после него, это единственная довоенная фотография и письмо с фронта. Бабушка рассказывала, что дед погиб 9 мая 1945 года в уже освобожденном Берлине от выстрела гитлерюгенд в спину. Похоронка на деда так и не пришла, вроде бы приезжал однополчанин и все это рассказал. Уже после смерти бабушки я долго искал хотя бы какие-то следы деда. И лет семь-восемь назад 8 мая, накануне Дня Победы, в интернете выложили списки погибших части, где служил дед. В списках был и он с указание дня гибели — 30 апреля 1945 года и места захоронения на одной из улиц Берлина.
На следующий день я рассказал об этом Ювеналию Ивановичу Егорову. Выяснилось, что он знает берлинскую улицу, на которой похоронен дед, поскольку сам участвовал в штурме столицы третьего рейха и брал Александерплац. Он радовался вместе со мной, как мальчишка, как будто встретил после десятков лет разлуки своего однополчанина. И тут же сказал, что нужно собираться и ехать в Берлин. И в этом был весь Егоров. Ювеналий, как его называли все, начиная от студентов и заканчивая друзьями-однополчанами. 26 августа ему исполнилось бы 95 лет. Но я до сих пор иногда ловлю себя на мысли, что ищу его глазами на улицах старой части города. И кажется: вот только что он завернул за угол дома, а полчаса назад сидел за столиком летней кафешки вместе со своим другом Андреем Андреевичем Ямковым.
Родился он в Тбилиси и до конца жизни вспоминал старый дворик и трехэтажный домик, на третьем этаже которого жила армянская семья, на втором русско-грузинская семья Егоровых-Ахвледиани, а не первом — еврейская.
Маму Ювеналия Ивановича звали Тамара, совсем как знаменитую грузинскую царицу, и была она дочерью генерала Ясона Александровича Ахвледиани, командира 137-го Нежинского Ее Императорского Высочества Великой княгини Марии Павловны пехотного полка. Дед был награжден орденом Святого Георгия. В Георгиевском зале Московского Кремля в списке награжденных за 1904-1905 годы его фамилия высечена первой. Мама же была энциклопедически образованной, закончила Смольный институт в Санкт-Петербурге. Отец был родом из Смоленской губернии. Подростком он уехал в услужение к богатому смоленскому купцу Ланину, который оплатил его учебу в реальном училище. А дальше была армия, экзамен на офицерский чин, академия Генштаба, Первая мировая, бои на Кавказе и счастливая встреча с «царицей» Тамарой.
Сына родители нарекли Ювеналием в честь брата матери, погибшего в годы Первой мировой войны. В 1927 году Ивана Егорова арестовали. От расстрела спасло только то, что работал он уже в другой сфере. Следом арестовали маму и ее брата. Родителей, правда, через год выпустили, но с т.н. статьей «минус шесть», которая означала запрет жить в шести крупных городах, в том числе Тбилиси, Москве, Ленинграде. Семья переехала в Тамбов, где в 1933 году умирает от воспаления легких мама…
Почему так подробно о детстве? Но ведь когда формируется характер человека, если не в эти годы? И сразу хочется сказать, что никогда не замечал у Ювеналия Ивановича ненависти к советскому прошлому (в отличие от нынешних украинских правителей), даже несмотря на всю трагичность того времени, в том числе по отношению к его семье. Боль была, но было и понимание величия страны и событий, которые в ней происходили.
Отец женился повторно. Второй его женой стала талантливая певица, заслуженная артистка РСФСР Окорокова-Поддубная. Благодаря ей Ювеналий прослушал весь оперный репертуар и побывал на многих концертах. К тому времени семья уже переехала в Москву.
Учился Ювеналий в одной из центральных московских школ, которую опекал МГУ им. М.В. Ломоносова. Его класс был знаменитым выпуском 1941 года, который со школьной скамьи практически целиком ушел на фронт.
По статистике, из тех, кто ушел на фронт в 1941 году, до Победы дожили не более 7 процентов. Ювеналию повезло. Он вошел в их число.
Четыре года войны вместили многое. Егоров был командиром взвода разведки, политруком роты, комсоргом полка, замполитом батальона. В 1943 году закончил Высшие стрелковые курсы, больше известные под названием «ВЫСТРЕЛ». И бои, бои, бои… Заканчивал он Великую Отечественную в составе 146-й стрелковой дивизии 79-го стрелкового корпуса 3-й ударной армии, которая освобождала Варшаву и брала центр Берлина — Александерплац.
Счастлив, что пришлось услышать десятки его рассказов о военном прошлом. И не только в ходе многочисленных интервью, но не скрою, подчас и за рюмкой коньяку. И все это было так захватывающе, что не удержусь, чтобы не рассказать читателям несколько эпизодов.
Начало войны, зима. Поступил приказ командования взять «языка». Небольшая группа выдвинулась в тыл противника, задание выполнили. Только вот при захвате немецкого офицера один из однополчан Егорова так приложился огромным кулаком к арийской физиономии, что «языка» так и доставили в штаб в отключке. К счастью, живым.
Май 45-го. Берлин. Советские солдаты чуть ли не по горло в воде вытаскивают из метро немецких женщин, детей, стариков. Гитлер в агонии отдал приказ затопить подземку, а там по оценкам находилось до 600 тысяч гражданских. Когда закончились бои, на одной из берлинских улиц развернули полевую кухню. С другой стороны улицы стояли с голодными глазами немецкие мальчишки. Замполит батальона отдал приказ сделать тройную закладку каши. Мальчишки в первый день пришли с тарелками, потом — с кастрюлями, котелками. И так продолжалось две недели.
Да что там люди, не менее героическими усилиями советские солдаты спасали животных берлинского зоопарка, которые остались без присмотра и корма.
А потом наступил самый долгожданный день — ДЕНЬ ПОБЕДЫ. Подчиненные Ювеналия Егорова обнаружили на подъездных железнодорожных путях цистерны со спиртом и яблочным соком. Столы победителей стояли прямо на берлинских улицах. И они это заслужили. И почему-то вспомнились недавние слова министра обороны Российской Федерации Сергея Шойгу, адресованные немецкому коллеге: «…спросите у дедушек, каково это — разговаривать с Россией с позиции силы».
До 1949 года Ювеналий Иванович служил в Германии и работал в комиссии по реабилитации. В его подчинении были молоденькие лейтенанты, которым впоследствии предстояло работать с руководителем Службы Внешней Разведки РФ Евгением Примаковым. Затем служба начальником офицерского клуба в авиационном училище в Луганске. А с 1958 года Ювеналий Егоров начал работать в Алчевске в горно-металлургическом институте, который впоследствии был преобразован в технический университет.
Профессор Ювеналий Егоров и в педагогической деятельности остался ПОБЕДИТЕЛЕМ. Потому что все так же штурмом брал умы и сердца своих студентов. Они его обожали. А еще с ним можно было говорить обо всем: о политике, истории, последних новинках литературы, премьерах новых фильмов, обсуждать успехи и неудачи футбольной «Стали»… А еще это был бы не Ювеналий, если бы при каждой встрече не спросил: «Как там твои сыновья?»…
По материалам газеты «ОГНИ»